Беседа со студентом: Алексей Шерин «если Бог призывает, то Он и силы дает»
С 9 по 19 ноября в семинарии проходит экзаменационная сессия заочной программы, куда для учебы съехались братья со всех городов России. О себе и своем служении в интервью рассказал первокурсник Алексей Шерин, на данный момент трудящийся на миссионерском поприще в Норильске и исполняющий там обязанности пастора.
– Алексей, расскажи немного о себе, откуда ты родом?
Я родился, вырос, учился – все в Красноярске. Лет, наверное, с шести я ходил в церковь с мамой. Мама была верующей, папа – неверующим, поэтому я такой 50% ДВР. Интересно было очень в воскресной школе, и я достаточно эффективно занимался. Потом я постепенно пришел к выводу, что вся моя вера, скорее, лицемерие. В церкви я – один, дома – другой, во дворе – третий. Каким хочет тебя видеть общество – так и подстраиваешься. И понял, что, наверное, попаду в ад, если так и буду мыслить дальше. Среднюю школу закончил, музыкальную школу закончил, всегда в жизни должен был быть движняк. Сидеть на месте мне не нравилось. И вот в 15 лет я услышал очень важный призыв, который все внутри меня изменил.
– Какой призыв?
Это был призыв на миссию от миссионера, который, как ни удивительно, был из Норильска. Этот миссионер был на тот момент пастором норильской церкви, и он рассказывал о своем служении. Я сидел, слушал его и понял, что хочу в своей жизни нечто подобное реализовать. Но тогда мне было 15 лет, я учился в 10 классе, и мне нужно было определяться, куда пойти учиться дальше. Все мои одноклассники уже знали, а я находился в некой прострации. В начале 11 класса я даже пошел поступать в аграрный университет на юридический факультет, но так ничего и не сделал, потому что в какой-то момент понял, что нигде, кроме служения, я себя больше не вижу.
– И ты получил в итоге какое-нибудь светское образование?
В итоге, нет. Я сразу после школы поехал учиться в библейское учреждение. Так получилось, что я поехал сначала в Румынию, там семинария была. Но ввиду разных причин закончить ее не удалось, отучился один год, потом вернулся назад в Россию. И самым доступным на тот момент для меня был Западносибирский библейский колледж в Омске, который я и закончил. И получил степень бакалавра служения.
– Ты уже упомянул, что в 15 лет услышал призыв на миссию, а во сколько лет ты осознанно покаялся?
Происходило все почти одновременно. Я и до этого каялся, когда слышал призывы, но больше делал это за компанию с кем-то. Мне было 15 лет, была весна. У меня произошла личная трагедия – умер мой друг. Я возвращался с концерта музыкального оркестра, увидел, как в сквере около моего дома стоит друг, с которым мы хорошо и долго общались. И он стоял и курил одну сигарету за другой. Я спросил, что случилось. Он был очень взволнован, и ответил, что Антоха умер. У Антохи был День Рождения, они поехали кататься на лыжах, и в пьяном состоянии переходили пути железнодорожные, не услышали шум приближавшейся электрички, и его с двоюродным братом сбило насмерть. Я пришел домой в полнейшем шоке, и в тот момент Бог начал меня касаться. Бог говорил мне: «если бы ты был с ним, где бы ты сейчас оказался?». И мне не нужно было долго искать ответ на этот вопрос – с воскресной школы я все знал, я знал, что оказался бы в аду, потому что жил как попало. В тот вечер я покаялся. Через месяц услышал призыв на миссию. А в августе принял крещение.
– К какому служению Бог тебя призвал после покаяния? Чем ты стал заниматься?
Вообще у меня всегда была мечта быть миссионером, но я понимал, что сразу миссионерами не становятся. Участвовал в разных служениях: в клубе Авана, в хоре, в подростковом служении, в молодежном. Так Бог меня формировал.
– Итак, ты начинал со служения в Красноярске, как получилось, что ты попал в Норильск?
В Красноярске у нас была очень большая церковь, и однажды прозвучал призыв к членам церкви, чтобы мы начали делиться и уходить на организацию маленьких церквей. И почему-то я подумал, что этот призыв лично для меня. В большой церкви очень много молодежных служителей, было бы здорово пойти потрудиться в другое место. В течение следующих 7-8 лет я начал проповедовать, стал частью братского совета. И потом произошли определенные обстоятельства, в связи с которыми был нужен новый пастор в Норильске. В один день наш епископ позвал меня, объяснил ситуацию, предложил подумать и помолиться о Норильске. И тут, как говорится, все кусочки мозаики сошлись воедино. Я слышал призыв о Норильске в 15 лет. Потом в 2008 году был там на краткосрочной миссии, мы помогали с организацией детского лагеря. Тогда Норильск очень сильно запал мне в сердце. Во время этой же поездки я познакомился со своей будущей женой, и так Бог милость к нам явил, что и для нее Норильск стал тоже особенным городом. И когда поступило это предложение, Бог словно бы собрал весь паззл воедино. Я просто понял, что вот к чему меня Бог в реальности готовил. И мы с женой поехали в Норильск.
– Расскажи немного о своей церкви в Норильске.
Обязанности мои очень простые – я пастор церкви. На данный момент пока еще не рукоположенный, так называемый, исполняющий обязанности пастора. И включает в себя это и духовное формирование церкви, и административные вопросы. В Норильске есть такое понятие, как Норильский промышленный район (НПР), и в нашем НПР существует три церкви. Две церкви находятся недалеко друг от друга – это Центральная церковь, в ней насчитывается где-то сорок членом, и в районе Талнахе есть около двадцати верующих. И есть еще церковь в Дудинке – это 90 км от Норильска, там 8 человек, в основном бабушки. К ним мы раз в месяц приезжаем с вечерей. Чаще из-за погоды ездить сложно.
И, пользуясь случаем, вдруг через мои слова Бог у кого-то сложит все паззлы. Братья, если есть у вас в сердце какое-то переживание и желание служить на миссионерском поприще – группка верующих в Дудинке пока еще остается без своего постоянного служителя. Дудинка совсем несладкое место, там нелегко. Но если Бог призывает, то Он и силы дает.
– Заметил ли ты какие-то отличия людей там от людей в Красноярске?
В Норильске живут точно такие же грешники, как и везде, особой специфики нет. Разве что Норильск – это город рабочих, он не предполагает отдыха, развлечений. В Норильске люди работают и живут мечтой уехать. Эта мечта периодически реализуется, и где-то в год нашу церковь покидает от 5 до 10 членов. Но, надо сказать, что Бог приводит и новых. Удивительно было в том году: из нашей церкви уехало 8 членов, но 8 новых приехало. Бог восполнил баланс. Для благовестия Норильск сложный город, потому что в нем живут самоуверенные мужчины, которые работают на тяжелых профессиях – это шахтеры, литейщики. И эти мужчины имеют достаток и убежденность, что они всего добились сами, для чего им Бог? Для них часто важнее видеть свидетельство делами, а не словами. Одна из важнейших частей нашей мисси – показывать Христа всей своей жизнью, что я могу также работать в шахте и быть христианином.
– У тебя уже было духовное образование, почему ты решил его продолжить именно в НББС?
Духовное образование существует не для того, чтобы появился диплом, потому что, когда ты встаешь за кафедру – диплом у тебя никто не спрашивает. Твоя проповедь – это твоя презентация. Образование позволяет человеку углубиться в познание Бога, Слова Его, познание методов и способов изучения Писания. И я знаю, что как раз новосибирская семинария специализируется на языках и на проповеди, и это то, что необходимо мне в моем служении. Я закончил колледж в 2005 году, это было очень давно, многое забылось, и по молодости лет я не был слишком качественным студентом. Поэтому я хотел бы укрепить свои навыки и обновить свои знания.
– Какие впечатления от первой сессии?
Я ожидал худшего, но нет ничего невыполнимого. Идея того, что в семинарии крайне сложно многих отпугивает. И пока на уровне первого курса нужно прикладывать усилия учиться, но основное – это самодисциплина. Если делаешь все вовремя, не копишь долги, то тебе не слишком сложно. У нас комфортные условия, хороший распорядок, хватает времени на сон и отдых. И главное, конечно, самодисциплина. Но уже на первом курсе мне показали тот уровень знаний, который впереди есть – ту глыбу, которой у меня пока и в помине нет.
– Какие предметы есть у тебя сейчас?
Введение в экзегетику и герменевтику, введение в Ветхий Завет, прошла методология учебной деятельности, сегодня закончился курс введения в языкознание. И очень интересными были занятия по семейной жизни пастора.
– Какой предмет показался наиболее сложным или интересным?
Сложнее всего с предметом, который связан с языком, потому что многое со школы нужно вспоминать. И чем больше узнаешь, тем сильнее понимаешь, какая у предмета серьезная глубина. Самый интересный, наверное, введение в Ветхий Завет, потому что преподаватель действительно показывает тебе то, чего ты сам никогда не видел и не обращал внимания. А самый практичный уже здесь и сейчас – это, пожалуй, введение в экзегетику.
– Конечно, все еще может поменяться, но если бы на данный момент ты сказал: «К концу учебы в семинарии я хочу…». Какую бы основную цель ты себе поставил?
Для себя хотелось бы выучить языки, еврейский и греческий, на каком-то уровне, а так же уметь проводить хорошее экзегетическое исследование текста, потому что в проповеди часто не хватает именно грамотного исследования.